Госдума приняла на прошлой неделе в первом чтении поправки в ряд законов, серьезно ужесточающие наказания за так называемую экстремистскую деятельность.
В некоторые статьи УК (например, «Хулиганство» и «Массовые беспорядки») добавляется пункт: «Деяния, совершенные по мотиву идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды».
В зависимости от статьи, к срокам лишения свободы за преступления по этой формулировке приплюсовывается от 1 до 4 лет. То есть многие преступления средней тяжести, если к ним приклеить эти ярлыки, автоматом переводятся в категорию тяжких и особо тяжких, обычно никогда не подпадающих под амнистию.
Также планируется наказывать не только за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, но и за «признание ее правильной и нуждающейся в поддержке и подражании». Кроме того, приняты поправки в закон «О противодействии экстремистской деятельности», ужесточающие наказание за заведомо ложное обвинение лица, занимающего государственную должность.
В тот же день Владимир Путин своей подписью дал зеленый свет законам «О внесении изменений в статью 13 федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» и «О внесении изменений в статьи 214 и 244 УК и статью 20,3 КоАП», поправки в которые, принятые Госдумой 18 апреля, также ужесточают наказания за преступления экстремистской направленности.
О том, к чему может привести очередной виток кремлевского «гаечного ключа», рассуждает председатель комитета «Гражданское содействие», член комиссии по правам человека при президенте РФ Светлана ГАННУШКИНА.
— Посадить теперь можно будет вообще кого угодно. Все эти поправки дают возможность обвинить в экстремизме просто несогласных с тем, что происходит в государстве. И так как неугодных очень много, это будет делаться «массово, но выборочно». При этом борьбы с настоящими проявлениями ксенофобии и экстремизма, которые на самом деле растут и захватывают все новые поколения, нет. Зато, если человек вышел с плакатом, на котором написано «Россия без Путина», это будет квалифицировано как экстремизм.
Мирные марши разгоняют с помощью дубинок, митингующих избивают силовики, уголовные дела фальсифицируются. И людей, творящих этот произвол в отношении мирных граждан, никто не задерживает и не сажает. Так кто, скажите, после этого экстремист?.. Происходит это, на мой взгляд, потому, что власти действительно боятся народа. Отсюда и весь ужас с избиением толпы, демонстрирующий единоначалие и авторитаризм нашего государства…
— Существует ли возможность предотвратить принятие вводимых поправок и отозвать уже принятые, в том числе силами комиссии по правам человека?
— Влияние комиссии и других правозащитных организаций минимально, и вполне возможно, что поправки в таком виде и останутся. Так, наша комиссия писала письма с критикой принятых поправок, но все эти послания отправляются в корзину. Президент не встречается с членами комиссии — только с председателем Эллой Памфиловой, которая должна с трудом добиваться его аудиенции и за короткое время донести весь круг проблем. Так нельзя управлять государством! Зачем тогда было создавать комиссию по правам человека при президенте РФ? Раньше что-то можно было делать через парламент, но с некоторых пор, как сказал Борис Грызлов, «это не место для дискуссий». Это то, что называется «путинский режим»: президент уничтожает институты управления и берет все на себя.
— А может ли иметь эффект сильная критика со стороны общественности, в том числе западной?
— Может быть, часть западного общества и выскажет свое порицание, но, во-первых, западная общественность тоже сейчас находится не в лучшем состоянии, а во-вторых, ее мнение становится для наших правителей все менее важным. К тому же все труднее донести до Запада настоящее положение дел. Наша власть старается не пускать правозащитников на встречи с западными лидерами. Большинство наших соотечественников тоже, к сожалению, верят, глядя в телевизор, что дубинками разгоняют тех, кто желает устроить оранжевую революцию…
— Какие меры были бы приняты в отношении участников Маршей несогласных, если бы данные поправки действовали уже тогда?
— Вполне возможно, что все сели бы на 15 суток, а может, и на 2-3 года всего лишь за то, что вышли на улицы с плакатом. И это для нашей страны не впервой! В 80-е годы в одном из небольших городов некий рабочий просто вышел на улицу с плакатом «Мясо — рабочим» и… сел на несколько лет. Мы вполне можем к этому вернуться.
КОММЕНТАРИЙ // Дмитрий АГРАНОВСКИЙ, адвокат Московской областной коллегии адвокатов
— В России происходит жесткое подавление гражданского недовольства, а законодательство и правоприменительная практика не соответствуют нормам цивилизованного государства. При этом, полагаю, существующего правового регулирования уже хватает, чтобы с инакомыслящими делать все что угодно. Поэтому, скорее всего, для участников Маршей несогласных и других недовольных ничего нового уже не будет, так как им и так очень плохо. Различных активистов удачно задерживали и отправляли в места лишения свободы и раньше. Так что на новые поправки можно даже посмотреть с позиции: «Нет худа без добра».
Экстремизм — это уже политическая статья, и лишенные по ней свободы люди получают право называться политзаключенными. А это позволяет надеяться на большее понимание их проблем в Европейском суде и в правозащитных организациях.
Артемий АЛЕКСАНДРОВ
http://idelo.ru/464/13.html