О мышиной вознѣ вокругъ великаго и могучаго

Пишу эту статью на старорежимномъ языкѣ по двумъ соображеніямъ. Во-пер­выхъ, чтобы извѣстной породѣ грамотеевъ труднѣе было наброситься на меня съ из­любленными своими упреками въ неграмотности и любви къ невѣжеству, въ не­желаніи учиться и непочтеніи къ наслѣдію предковъ. Во-вторыхъ, чтобы лишній разъ этимъ грамотеямъ напомнить про то, что русскій языкъ исторически есть языкъ жи­вой, измѣнчивый и не чуждый реформамъ (начиная, по меньшѣй мѣрѣ, съ Петра Великаго).

Итакъ, уже вторую недѣлю подрядъ можно наблюдать въ Интернетѣ злобные выс­тупленія и вопли грамотеевъ по поводу того, что ихъ лишили священнаго права одер­гивать ближняго своего на словахъ «кофе», «средамъ» и нѣкоторыхъ другихъ. «Тріумфъ невѣжества!» — кричатъ они — «Министерство пошло на поводу у неучей и деревенщины! Если не отстоимъ мужеское достоинство кофе, завтра никакого еди­наго языка въ Россіи вообще не будѣтъ, а будутъ только діалекты мата и олбанскаго!» Собираютъ подписи подъ петиціями, требуютъ отставки министра образованія, бѣсну­ются въ комментах у тѣхъ, кто смѣетъ съ ними не соглашаться. И все это — по поводу всего лишь нѣсколькихъ словъ въ словаряхъ, утвержденныхъ въ качествѣ офиціальна­го источника грамотности.

Особенно забавная исторія вышла со словомъ «йогуртъ». Въ словаряхъ помимо привычнаго ударенія на первый слогъ было въ качествѣ допустимаго указано и уда­реніе на второй слогъ. Какъ это возмутило грамотеевъ, какъ они хохотали надъ подоб­ной придурью нашего правительства, какъ они стенали о надругательствѣ надъ язы­комъ предковъ! Пока не выяснилось, что именно такъ — съ удареніемъ на второй слогъ — предки данное слово и выговаривали. Это, навѣрное, лучше всего характе­ризуѣтъ истинный образовательный уровень многочисленныхъ любителей одерги­вать и поучать.

А вообще, конечно, всѣ эти мрачныя пророчества на тему скораго пришествія Все­ленской Тупости по причинѣ высочайшаго соизволенія вольнаго обращенія съ ро­домъ существительнаго «кофе» разительно напоминаютъ мнѣ поведеніе нѣкоторыхъ православнутыхъ (не путать съ вменяемыми вѣрующими людьми), которые противъ орѳографіи, введенной реформой 1918-го года, потому, что новая орѳографія ввѣла… прославленіе сатаны! И вправду, если раньше писали безславный — то теперь пи­шутъ бесславный (бес — славный!), вмѣсто безсильный пишутъ бессильный (бес — сильный!), вмѣсто безполезный — бесполезный (бес — полезный!) и такъ далѣе. Вотъ если чѣмъ и можно вызвать пришествіе Вселенской Тупости, такъ это вотъ такими апо­калипсическими разсужденіями въ защиту русской грамотности.

И нѣтъ бы заняться людямъ болѣе полезными вещами! Хотя бы и въ той же об­ласти защиты и развитія языка. Есть, напримѣръ, такая проблема, какъ необоснован­ный отказъ отъ прежде употребляемыхъ словъ, сокращеніе словарнаго запаса. Проб­лема ужъ всяко болѣе важная, чѣмъ родъ существительнаго «кофе» или удареніе въ словѣ «звонитъ». Ей занимался, в частности, А. И. Солженицынъ, въ началѣ 1990-хъ составившій «Русскій словарь языкового расширенія». Вотъ брали бы этотъ словарь и употребляли выразительныя, но позабытыя слова из него въ своей устной и пись­менной рѣчи, придавали бы имъ второе дыханіе. Но нѣтъ, тутъ вѣдь надо серьезно ра­ботать надъ своей грамотностью, а грамотеямъ больше нравится набрасываться на чу­жую.

И въ этомъ, впрочемъ, мало удивительнаго. Консервативные русскіе грамотеи, на самомъ дѣлѣ, сродни консервативнымъ русскимъ бюрократамъ. Бюрократы тоже очень любятъ въ законодательствѣ сложности, нюансы и исключенія. По вполнѣ извѣстнымъ причинамъ, крайне мало общаго имѣющимъ съ заботой о благѣ страны.

А русскому языку и впрямь полезна была бы дальнѣйшая реформа. Не такая рѣзкая и внѣзапная, конечно, какъ въ 1918-мъ году… Но тѣмъ не менѣе чѣмъ забивать россійскимъ школьникамъ, студентамъ да и людямъ вообще голову многочисленны­ми правилами, не менѣе многочисленными исключеніями изъ этихъ правилъ и прос­то странными особенностями, чѣмъ превращать изученіе русскаго языка въ тупую зубрежку всего этого, лучше бы за счетъ упрощенія этой системы больше времени удѣляли тому же расширенію словарнаго запаса, умѣнію съ этимъ запасомъ обра­щаться, умѣнію думать и умѣнію убѣдительно излагать свои мысли. И тогда никакое пришествіе Вселенской Тупости ужъ точно не будѣтъ намъ грозить.

Дмитрий Избицкий,
специально для «Полит-грамоты»